Тезисы выступления заместителя председателя ФНПР, заместителя координатора Российской трехсторонней комиссии по регулированию социально-трудовых отношений от объединений профсоюзов Нины Николаевны Кузьминой
Уважаемые участники седьмого Приморского форума. Разрешите приветствовать вас от имени руководства Федерации независимых профсоюзов России и председателя Федерации независимых профсоюзов Михаила Викторовича Шмакова.
Как вы знаете, 24 декабря прошлого года было подписано Генеральное соглашение между общероссийскими объединениями профсоюзов, общероссийскими объединениями работодателей и Правительством РФ на 2014-2016 годы. Генеральное соглашение является основой для разработки отраслевых и региональных соглашений. Это документ более общего характера, чем федеральные и региональные отраслевые соглашения. Хотя сама российская трехсторонняя комиссия работает очень конкретно даже по частным вопросам. В минувшую пятницу на заседании комиссии заслушивали 10 руководителей предприятий, которые имеют долги по зарплате. То есть, координатор трехсторонней комиссии вице-премьер правительства России Ольга Юрьевна Голодец не гнушается вместе с нами такой работы.
Концепция Генерального соглашения и его основная идея полностью профсоюзные. Приоритетные цели соглашения тоже абсолютно профсоюзные, в том числе обеспечение нового, более высокого уровня жизни граждан России. Прежде всего, как написано в Генеральном соглашении, за счет внедрения принципов достойного труда на основе подходов Международной организации труда. Характерно, что под этим подписались все - и правительство Российской Федерации, и объединение работодателей. Подписались, честно говоря, без особого энтузиазма, под давлением, по все равно подписались.
Важнейшая составляющая достойного труда - это достойная заработная плата, то есть та заработная плата, которая обеспечивает работнику и его семье нормальную, по меркам 21 века, жизнь.
Переговоры по Генеральному соглашению проходили в непростой обстановке. Эта сложная обстановка была обусловлена и ситуацией в экономике, и тенденциями, которые влияли на экономику. С другой стороны, понятно, почему они проходили в сложной обстановке. Это естественно, когда, извините, тебя хотят сожрать целиком, а ты сопротивляешься.
Также мы были ограничены по срокам ведения переговоров. Новая редакция статьи 47 Трудового Кодекса отвела нам на все про все шесть месяцев, и по истечении этих шести месяцев Генеральное соглашение необходимо было подписывать в согласованной части, оформляя все остальное протоколом разногласий, если бы разногласия у нас оставались. Но что означает наличие протокола разногласий? Наличие протокола разногласий означает следующее: потом всегда можно сказать «это позиция профсоюзов, с ней никто не согласен». А если так, то тогда у правительства развязаны руки и можно действовать без оглядки на позицию профсоюзов и уже без какого бы то ни было учета мнения профсоюзов. И поэтому переговоры шли в буквальном смысле до последнего момента. Буквально в ночь накануне подписания Генерального соглашения координатор профсоюзной стороны Михаил Викторович Шмаков и координатор стороны работодателей еще вели переговоры по оставшимся несогласованным позициям.
Вместе с тем, отсутствие протокола разногласий не означает отсутствие самих разногласий. Если мы внимательно прочитаем Генеральное соглашение, то увидим много формулировок, пунктов, которые начинаются со слов «провести консультации» или «обсудить такой-то вопрос». Когда мы видим такую формулировку, то грамотный читатель, грамотный пользователь понимает, что это разногласия. То есть стороны признают наличие проблемы, но каждая из сторон решение этой проблемы видит по-своему. Таким образом, становится ясно, что стороны не смогли договориться по конкретным механизмам разрешения той или иной проблемы, и как было сказано во время церемонии подписания Генерального соглашения, по факту переговоры уже перенесли на площадку реализации Генерального соглашения.
Вот, например, с одной стороны у нас есть указ президента России № 597, где черным по белому написано: увеличить размер реальной заработной платы в стране. Но, с другой стороны, каждая из сторон российской трехсторонней комиссии толкует эту задачу по-своему. Утверждена, как вы знаете, государственная программа поэтапного совершенствования системы оплаты труда в государственных и муниципальных учреждениях на 2012 – 2018 годы. Опять же не секрет, что региональная власть предпочитает выполнять и эту программу, и указ президента сугубо счетным методом. По крайней мере, такое искушение есть. Когда рапортуют о том, что все прекрасно, вот такие-то средние цифры, а на деле с мест мы получаем сигналы о том, что это просто форменное издевательство, когда у квалифицированного врача муниципальной больницы с большим стажем работы зарплата 8 - 9 тысяч рублей.
На переговорах по коллективным договорам и региональным соглашениям работодатели считают, что указ президента нацелен не на каждое рабочее место, а на цифры средние по стране, в среднем по отраслям. Поэтому они пытались именно это записать в основной текст соглашения. Но это им записать туда не дали. Точно так же, как и обусловить рост заработной платы ростом производительности труда. Рост производительности труда - это тоже указ президента, только другой. Уважаемые коллеги, на переговорах по проекту Генерального соглашения тема увязки заработной платы и роста производительности труда возникала не один раз. Несколько раз отбивали, но накануне подписания соглашения работодатели выкатили опять эту тему, и опять нам хотели ее буквально силой навязать. Но я не устаю повторять следующее. Первое: забота о производительности труда в новой экономике, в новой системе, ну, и в старой, кстати, тоже - это забота управленцев и собственников. И если в Советском Союзе мы говорили о том, что собственность у нас общенародная, частичным собственником был работник, тогда да, можно было навязывать ему заботу о росте производительности труда. Сегодня, когда работнику не принадлежит ни крошки вот этой самой собственности, обязывать его заботиться о производительности труда в высшей степени нелогично.
Среди факторов роста производительности труда нет ни одного, который бы определял работник. Вот простой пример. Сегодня мы с вами произвели три единицы продукции, которую наши менеджеры продали по пять рублей. Завтра мы произвели четыре единицы продукции, которую наши менеджеры продали по три рубля. Мы повысили производительность нашего труда или понизили? Или еще пример. Если склады забиты готовой продукцией, которую мы произвели в точном соответствии с указаниями наших менеджеров, у нас как с производительностью труда, нормально или нет?
Ну и совсем гипотетически страшный пример, если вдруг наша «нефтянка» начнет очень высокими темпами наращивать производительность труда в отрасли. Что произойдет с ценой на черное золото, которое является для нас еще существенным бюджетообразующим фактором? Слава Богу, это чисто гипотетически.
Вообще-то как измерять производительность труда по экономике в целом? Если в рублях, то рост производительности труда - это вообще счетный показатель, вопрос замера. Я как захочу, так и посчитаю! В числителе рубли, в знаменателе трудозатраты, причем, обращаю ваше внимание, в эквиваленте полной занятости, полного рабочего времени. Но что такое эквивалент полного рабочего времени, эквивалент полной занятости? Это допущение! У нас есть простои, режим неполного рабочего времени, отпуска, больничные, декретные, вакансии и так далее. А нам в знаменателе загоняют абсолютно полную цифру, то есть заранее, как бы уже счетным образом наша с вами совместная производительность труда занижается.
Есть там еще одна хитрость, которая связна с количеством рабочих мест. В том количестве рабочих мест, которое Росстат определяет для оценки индекса производительности труда, числятся почти 20 миллионов рабочих мест, на которых производится продукция для собственного потребления. То есть, она не принимает товарную форму, но эти рабочие места принимают участие в расчетах производительности труда в знаменателе и, соответственно, занижают нам наш общий результат.
Переходим к числителю, опять же в целом по экономике. Производительность труда в образовании, здравоохранении, культуре, например, не рассчитывается. Как нам посчитать добавленную стоимость? Для расчетов просто берется объем финансирования, который получают эти отрасли. И делится на численность работников отрасли. Так если государственное финансирование сокращается, априори опять занижается и общий числитель! А дальше можно на основе опять же счетных каких-то показателей говорить, что там низкая производительность труда. Но, коллеги, это как минимум нелогично, интенсивность то труда растет!
Никто уже не спорит с тем, что эффективность наших работников, а это отдача добавленной стоимости на единицу заработной платы, в два, в три раза ниже, чем у их заграничных коллег. Кроме энергетики, но энергетика - там другие проблемы, там уже крайняя демотивированность работников из-за низкой заработной платы и очень высокая изношенность фондов.
Теперь о производительности труда в международных сопоставлениях. Нам все время говорят, что мы работаем хуже, чем американцы. Да, наверное, хуже, но вот вопрос - насколько хуже - остается открытым. Почему? Потому что, когда сопоставляют то, что произведено в рублях и то, что произведено в долларах, их же нужно к какой-то общей единице привести, пересчитывать национальной валютой по паритету покупательной способности валюты.
А там есть еще одна хитрость: чем ниже в каком-то там рейтинге страна по уровню своего развития, тем более низким оказывается курс ее валюты по сравнению с фактическим или даже официальным. Таким образом, в международных сопоставлениях числитель тоже занижен. Коллеги, таким нехитрым, а, может быть, хитрым, способом нам морочат голову.
В новую систему еще 20 лет назад была заложена системная ошибка, это уже всем здравомыслящим людям понятно. Системной ошибкой стало утверждение о том, что дешевый труд - это наше конкурентное преимущество. Заложили эту системную ошибку одни умышленно, другие добросовестно заблуждаясь. Все мы слышим о том, что у нас ресурсное проклятие, цена на нефть высокая, но проклятие дешевого труда гораздо более страшное, чем ресурсное проклятие, потому что дешевый труд уничтожает все стимулы к какой бы то ни было модернизации и инновации.
К чему я это все говорю? К тому, что правда на вашей стороне. Добиваясь повышения заработной платы на каждом рабочем месте, вы фактически спасаете страну. Какой ориентир сегодня должен быть для заработной платы? Уж конечно не производительность труда. Ориентир для заработной платы - это стоимость рабочей силы, которая обусловлена, в свою очередь, стоимостью жизни. Какие требования к нам, как к переговорщикам, в связи с этим? Очень многие работодатели открыто говорят, что с дилетантами никто разговаривать не будет. Поэтому - повышение нашей квалификации как юристов, экономистов, аналитиков. Вот что происходит на федеральном уровне? Нам один раз показали то, что они считают производительностью труда. Мы их разбили в пух и прах, и с повестки последнего заседания трехсторонней комиссии вопрос о производительности труда был снят, отправлен на доработку. Посмотрим, какие фокусы нам приготовят в следующий раз.
Рост заработной платы уже не обусловливают ростом производительности труда. Теперь нам говорят, что нет денег, или что на это потребуется слишком много средств из федерального бюджета. Спрашиваю - сколько? Говорят, столько-то. Спрашиваю - как считали? Покажите не готовый ответ, а ход решения задачи. Не показывают! Так вот, когда интересы бюджета или стремление сдержать инфляцию ставятся выше интересов собственной экономики, в проигрыше, в конечном счете, оказываются все.
Я делаю вывод. Минимальный размер оплаты труда должен достичь планки прожиточного минимума не позднее чем в 2016 году, именно так записано в Генеральном соглашении. Хотя в планах правительства значится другая цифра, 2018 год, но это, наверное, они погорячились.
Еще один вопрос, если позволите, по проекту резолюции. Мне показалось, что в проект резолюции вкралась досадная ошибка. Речь идет о третьем абзаце преамбулы. Там написано - «исключение из Трудового кодекса точного определения минимальная заработная плата». Произошло досадное смешение понятий. Значит, здесь речь идет о минимальном размере оплаты труда. Минимальный размер оплаты труда и минимальная заработная плата – разные вещи. Обратите внимание на пункт 3 на страничке 2, там то же самое. Хотя, может быть, нам и не нужно принимать правовой акт, которым мы исключали бы из определения МРОТ компенсационные и стимулирующие выплаты. Сегодня это не нужно. МРОТ по контексту - это некая бессодержательная цифра, обозначающая нижнюю планку вознаграждения за труд. А нужно другое, нужно, наверное, написать о том, что тарифные ставки, должностные оклады, базовый оклад и так далее не могут быть ниже вот этого самого МРОТа, установленного федеральным законом. А вот то, что касается регионального соглашения о минимальной заработной плате, то, что туда включается или не включается - это предмет договоренностей на переговорах.
Ну и в связи с этим - наши действия на всех уровнях. Где останавливаться, на каких требованиях уже может быть надо и ограничивать наши аппетиты? Ориентиры стандартные. По нормативам минимальная заработная плата должна составлять два с половиной прожиточных минимума, вот ориентир, а для квалифицированной рабочей силы - 10-12 прожиточных минимумов. С какой скоростью повышать? Это тоже индивидуально, потому что у нас огромное число организаций приспособлено к существованию именно в этих дурацких условиях. По уму, как говорится, их надо бы закрывать, но это хоть какие-то рабочие места. Почему экономика не создает нормальных рабочих мест? Тем более что есть указ президента о 23 миллионах высокопроизводительных рабочих мест? Потому что втянулись в экономику рантье. Вкладывать деньги в финансовые спекуляции гораздо выгоднее, чем в реальное производство. Как прекратить экономику рантье? С одной стороны, есть такой инструмент, о котором уже давно договариваются. Его нужно водить всем вместе, поскольку мы в единой глобальной системе. Это налог на трансакции, то есть, манипуляции с финансами. Введение это тормозится странами "восьмерки" и "двадцатки".
Я думаю что, собственно, даже не Украина виной тому, что будет приостановлена подготовка к саммиту восьмерки в Сочи. Там будут использовать любой повод для того, чтобы оттянуть принятие решений именно по налогу на транзакции и по конкретным решениям по оффшорам.
Вот у вас в пункте 4 на страничке 2 резолюции написано, что нужно принять закон об ответственности не только конкретных управленцев, но и собственников предприятий. Да беда то в том, что конечного бенефициара никто не знает. Потому что за каким-то подставным собственником через оффшорную фирму непонятно кто на самом деле контролирует конкретный актив. Хотя кто-то, наверное, знает.
И еще к вопросу о наших действиях. Когда маршал Жуков или Кутузов вели переговоры, с ними говорили, потому что за ними чувствовалась сплоченная организованная сила. Вот я повторюсь еще раз: каждый из нас ведет переговоры с тем, кто хочет нас сожрать целиком. Не потому, что он плохой, у него природа такая. Надо ли вести с ним переговоры? Обязательно! Но за каждым переговорщиком должна чувствоваться сила! В целом отрадно отметить, что Приморский профсоюзный округ к действиям готов, и я желаю нашей профсоюзной армии повышения боеспособности, выучки, организованности, наращивания потенциала и успешной реализации намеченных планов.
Благодарю за внимание, спасибо.