В своём выступлении в рамках регламента я остановлюсь на двух моментах нашей профсоюзной жизни, на мой взгляд, имеющих важное значение в нашей профсоюзной работе.
Во-первых о дискриминации труда профсоюзных работников в процессе разработки, ведения переговоров и заключении коллективных договоров, отраслевых тарифных соглашений и трёхсторонних территориальных соглашений.
В соответствии со ст. 30 Трудового кодекса Российской Федерации первичные профсоюзные организации и их органы представляют интересы всех работников данного работодателя независимо от их членства в профсоюзах при проведении коллективных переговоров, заключении или изменении коллективного договора, а также при рассмотрении и разрешении коллективных трудовых споров (если первичная профсоюзная организация объединяет более 50% работников организации ч. 3 ст. 37 Трудового кодекса Российской Федерации).
Эта работа является для нас, профсоюзных работников сегодня основной и требует немалых материальных затрат.
Оплата труда профсоюзных работников при этом осуществляется за счёт членских профсоюзных взносов. Из этих же средств оплачиваются расходы по командировкам, связанным с работой по заключению коллективных договоров (ОТС, трёхсторонних и т.д.).
В то же время результатами нашего труда пользуются и не члены профсоюза, которые на сегодня наш труд не оплачивают, ссылаясь на ч. 3 ст. 43 Трудового кодекса Российской Федерации (действие коллективного договора распространяется на всех работников организации).
Понятно, что в организации, где членов профсоюза под 95-100% зарплата профсоюзных работников выше, чем там, где их » 50-60% (бюджет профсоюзный меньше)
Мы не пытаемся заставить всех работников вступить в профсоюз (это дело добровольное), но мы, как профсоюзные работники должны добиваться оплаты своего труда без всякой дискриминации. Ведь в ч. 2 ст. 37 Конституции Российской Федерации записано: "Принудительный труд запрещён". А принудительным трудом, в соответствии со ст. 8 Международного пакта о гражданских и политических правах 1966 года считается не только рабский труд, но и любые формы принуждения человека работать на недобровольно принятых условиях. Именно к этому нас, профсоюзных работников, и обязывает сегодня ст. 30 Трудового кодекса Российской Федерации (работать на не членов профсоюза бесплатно, затрачивая свой труд). Следует заметить, что сегодня уровень зарплаты профсоюзных работников значительно отстаёт от заработной платы даже специалистов среднего звена в организациях (а раньше оклад председателя был 80% от оклада директора).
Решением данного вопроса могло бы быть обращение с законодательной инициативой ФНПР о внесении изменений в ч. 7 ст. 377 Трудового кодекса Российской Федерации: "Оплата труда руководителя выборного органа первичной профсоюзной организации может производиться за счёт средств работодателя в размерах, установленных коллективным договором", заменив слова "может производиться" на "производится". Также в ч. 1 ст. 30 Трудового кодекса Российской Федерации дополнить: "При этом работники не являющиеся членами профсоюза, оплачивают труд профсоюзных работников на условиях, установленных коллективным договором.
Говоря о другой проблеме, скажу несколько слов о первичной профсоюзной организации Приморского филиала ФГУП "Ведомственная охрана" Минпромэнерго России состоящей на учёте в Приморской краевой организации Всероссийского "Электропрофсоюза". Данная организация была организована путём передачи персонала электростанций (охраны) во вновь созданное ФГУП "Ведомственная охрана". Практически подавляющее число работников являлись членами Всероссийского "Электропрофсоюза".
Новым руководством были предприняты административные меры (организация полувоенная) по выходу работников из членов профсоюза. Работая по принципу "кнута и пряника" численность членов профсоюза администрацией ФГУП была снижена до 30% и только после этого директором Приморского филиала ФГУП "Ведомственная охрана" Чаплыгиным Г.У. была получена из Москвы (где находится руководство ФГУП) доверенность на право ведения переговоров и заключения коллективного договора (чего мы неоднократно добивались, а в Хабаровском филиале до сих пор нет ни доверенности директору, ни коллективного договора, потому что численность членов профсоюза на сегодня больше 50%). От имени работников выступил созданный в коллективе по инициативе администрации Совет представителей трудового коллектива, возглавил который заместитель директора по управлению персоналом Верболович М.С. Какой же был заключён коллективный договор? Вот несколько выдержек из него: В нарушение ст. ст. 31 и 82 Трудового кодекса Российской Федерации вопросы сокращения работников (п. 2.3 коллективного договора) и увольнения работников по инициативе работодателя (п. 2.11 коллективного договора) решаются с Советом представителей трудового коллектива а не с учётом мнения выборного органа первичной профсоюзной организации. Перерывы на приём пищи не учитываются в составе рабочего времени, хотя покинуть караульное помещение работник не в праве (оплачивают 22 часа из отработанных 24, хотя когда работали в составе электростанций оплачивалось 24 часа), в нарушение ч. 3 ст. 108 Трудового кодекса Российской Федерации. Если работник по согласованию с работодателем идёт в отпуск вне графика, то ему не обязан работодатель своевременно оплачивать отпускные (п. 3.7 коллективного договора). Опять же график отпусков составлен с учётом мнения Совета представителей трудового коллектива (п. 3.6 коллективного договора). А что стоит п. 4.4 коллективного договора: "Дефицит средств на оплату труда регулируется уменьшением размера ежемесячной премии". Теперь становится понятен п. 7.6 коллективного договора, в котором работодатель (в нарушении ст. 31 Трудового кодекса Российской Федерации) "признаёт исключительное право" Совета представителей трудового коллектива вести переговоры от имени трудового коллектива по вопросам заключения коллективного договора.
При этом вызывает недоумение и удивление позиция Государственной инспекции труда в Приморском крае в ответе на обращение председателя первичной профсоюзной организации Приморского филиала ФГУП "Ведомственная охрана" Минпромэнерго России по этим нарушениям. Несмотря на то, что ч. 3 ст. 36 Трудового кодекса Российской Федерации "Не допускается ведение коллективных переговоров и заключение коллективных договоров от имени работников лицами, представляющими интересы работодателей, по мнению Государственной инспекции труда в Приморском крае, заместитель директора по управлению персоналом, председатель Совета представителей трудового коллектива Верболович М.С. "не является должностным лицом, исполняющим обязанности директора Приморского филиала в периоды его отсутствия, выдвинут коллективом работников АУП приморского филиала и впоследствии избран делегатами председателем Совета представителей трудового коллектива", а значит является представителем работников.
Вот и получается заместитель директора по управлению персоналом от имени работодателя готовит материалы на сокращение персонала, уменьшения размера премирования и т.д., а затем от имени работников и в "его интересах" представляет мотивированное мнение Совета представителей трудового коллектива по этим вопросам.
Не разобралась Государственная инспекция труда в Приморском крае и с режимом несения караульной службы. Только научили работодателя, какой он должен издать приказ, чтобы не нарушать ст. 108 Трудового кодекса Российской Федерации. А то, что этот приказ носит формальный характер Государственная инспекция труда в Приморском крае так и не разобралась (фактически работникам охраны запрещено покидать караульное помещение), об этом говорит и постовая ведомость, на основании которой ведётся табель учёта рабочего времени и в которой так и не указывается время приёма пищи каждого контролёра. Вот и получается работаем 24 часа, а получаем за 22 часа.
Это указывает на то, что: во-первых мы ведём недостаточную работу по вовлечению в профсоюз работников и их достаточную защиту от работодателя в таких организациях (проигрываем работодателю, использующему жёсткое администрирование, хотя и есть и для нас серьёзные трудности в этих полувоенных организациях), а во-вторых приходится делать вывод о том, что Государственная инспекция труда в Приморском крае, на примере не только этой организации, но и других (во всяком случае в нашей отрасли) защищает не столько интересы человека труда, сколько становится защитником работодателя от "назойливых" профсоюзных работников.
Отсюда следует вывод, что нам, через законодательную инициативу ФНПР, необходимо добиваться восстановления утраченных прав профсоюзной инспекции труда. Чтобы представления наших инспекторов были обязательны к исполнению, а не только к рассмотрению.